хорошо снова быть на работе. когда я ехала туда, то депрессовала и думала об увольнении. но потом раскачалась. все мне выразили свои искренние соболезнования, а потом начали эмоционально рассказывать про татуированного парня из бара, который про меня спрашивал. придурки.
о, парень-программист приходил. ничего не сказал в своё оправдание, пил флет уайт, сидел у нас много часов. за столиком прямо напротив кассы. я наблюдала за ним. он иногда смеялся с вещей, которые я говорила нашим гостям. боже, все как раньше. сегодня все было как раньше. мне было спокойно и хорошо от того что он существовал со мной в одном пространстве. и приятно было посмотреть на его лицо. я привыкла видеть его, поэтому меня успокаивало его присутствие.
мужчина из партии был очень рад меня видеть. мы с ним обменялись любезностями. он сказал, что думал, что меня уже уволили и переживал, что не взял мой телефон на прощание. я сказала, что буду за него голосовать, а он ответил, что когда придёт к власти сделает меня министром кофейной промышленности. только через мой труп. программист улыбался, когда слышал наш диалог.
на работе реально хорошо. все эти иностранцы, парочки, старики, симпатичные парни, кофе и макаруни. я чувствию себя на своём месте.
заставила сегодня мою сменщицу отнести еду дедушке, который просит милостыню на улице. я всегда покупаю ему обед, когда вижу, что он стоит там. но в этот раз я так расчувствовалась, что почти заплакала. после бабушкиной смерти некоторые вещи приобрели другой смысл. я даже думаю осенью съездить к своей последней бабушке. мы не виделись уже лет 6 и общаемся только на праздники. сегодня мне ужасно грустно от этого.
ещё приходила девушка-полицейский. мои ребята рассказали ей, что я ездила на похороны, поэтому она сразу стала меня утешать. я не хотела плакать там, поэтому просто начала нести хуйню про своих конченных родственников, про наследство от которого я отказалась. она меня поняла и рассказала, что может выносить свою мать только 2 часа. не больше.
вообще, все хорошо. вчера приехала из аэропорта в 9 утра. как только зашла в квартиру - разрыдалась, а потом легла спать. вечером встречалась с друзьями. они меня обнимали. мы планировали совместные выходные. мне хорошо от того, что они есть. да и вообще хорошо. все ок

сижу с голубями около отеля и жду такси. 5:30 утра по местному.
удивительно, но у меня на душе какое-то спокойное и тёплое чувство. я так много раз пыталась не заплакать вчера, что моя нижняя губа превратилась в какой-то кошмар. вообще, все прошло не так как я хотела. думаю, это просто невозможно - сделать все идеально в таком состоянии.
моя бабушка написала нам книгу про то как ее хоронить. это очень в ее духе. но она написала ее еще в 89 году, поэтому вся инфа была неактуальна. мы читали это утром перед похоронами, и я плакала. то утро было так похоже (и не похоже одновременно) на наше привычное утро с семьей. мы готовили блинчики с сёстрами, болтали о какой-то фигне, обнимали кошку, сплетничали про бабушкину сиделку. мамы не было, она уехала в морг забирать тело. и на кладбище они с моей тетей ехали уже в катафалке. я спросила у неё за день до - не страшно ли ей ехать так. и может быть нам стоит поехать на машине вместе. а она ответила, что просто хочет поехать с мамой. я так гордилась ей. вообще, я гордилась мамой все эти дни. мне кажется, что все мы были похожи на каких-то клоунов в своей панике и апатии. а мама держалась так хорошо. особенно на отпевании. она не плакала, просто смотрела на бабушку и, как я думаю, молилась за нее. никто не знал как себя вести и что чувствовать, но она знала.
когда мы приехали с кладбища и остановились покурить около подъезда, предварительно глянув на маму, молча спрашивая разрешения, она сказала: «ладно, курите дети, главное, чтобы вы были хорошими людьми». это так похоже на маму, меня это посмешило. как же сильно я ее люблю. когда я уезжала в аэропорту сегодня утром, то никак не могла перестать плакать, поэтому не стала будить ее. если ты не прощаешься с человеком, то кажется, что ты с ним и не расстаёшься.
бабушка выглядела такой маленькой. мне думалось, что будет страшно видеть ее, но так не было. я трогала ее руки, поцеловала ее в лоб. она была холодная. ужаса правда не было. это была просто моя бабушка. но все равно было очень тяжело. я пыталась не думать ни о чем, ничего не вспоминать. а потом я увидела, что на ней надето ее учительское платье с белым вышитым воротничком. и, блин, это было реально тяжело. как и многие маленькие вещи в тот день.
пришлось устроить поминки. это было необязательно для нас всех, но бабушка хотела. она хотела, чтобы мы были дома и готовили блинчики. моя сестра каждый год, когда мы приезжали к бабушке, готовила блины на старых чугунных сковородках. в этом году они ездили в бабушкин дом тоже, но ее там уже не было. поэтому не было смысла доставать сковородки. пару недель назад мы списывались с сестрой - обсуждали, что она первый раз за много лет не готовит блинчики у бабушки. ну, в итоге, она все равно их пекла. и поэтому печь их на поминки было особенно грустно.
моя тетя играла на пианино, кто-то читал какие-то стихи. мы обсуждали бабушкины мемуары, которые она как раз закончила перед смертью. обсуждали некролог, который хотим дать. я каким-то задним умом поняла, что люблю свою семью. когда я летела сюда, то самое страшно для меня было - встреча с родственниками. но все не было так ужасно. это просто моя семья. и я почему-то люблю их.

Одно из отпускных воспоминаний - то, как я сижу на нагретой за день гальке рядом с парнем, которого знаю полчаса и задумчиво смотрю на рунический кулон, висящий у него на груди.
- Не хочешь встретиться завтра?
- Нет, - говорю я.
- Почему? - он спрашивает.
- Тейваз, - отвечаю я. - Разные дороги. У меня своя, - мои пальцы делают медленное движение, царапая воздух, но в конце концов я так и не осмеливаюсь коснуться отполированного дерева с выжженным на нём символом.
- Понимаю, - искра любопытства загорается в его глазах, и я вижу, как его взгляд буквально скользит по мне, пытаясь отыскать тот символ, которым отмечена я. Это узнавание и неузнавание одновременно меня забавляет.
- Не скажу, кто я, - смеюсь и показываю пальцем на край неба. - Смотри, какой там закат.

Все люди, отмеченные рунами, на моей памяти шли по удивительному пути.

Когда тебе дают внезапную заботу это просто фантастика.
Когда ты болеешь или что-то такое. Когда к лекарствам приносят твои любимые вкусности, предлагают заказать такси или доставку еды.

А еще я так люблю, когда мы вместе готовим и слушаем какие-то познавательные подкасты.

В этот раз был грибной суп и лекция про изотопы.

Резала шампиньоны и чувствовала какое-то максимальное удовлетворение внутри.

Большая удача- встретить на своем пути людей, которые были бы с тобой на одной, так сказать, волне. И мне повезло. Мне повезло много раз. И мне повезло сейчас.
Это классно уехать в Москву и сказать: "приезжай!". И ведь приедет же. И будет лежать потом несколько часов с тобой в сокольниках, прячась от зноя, болтать, смеяться.
Это классно поехать в Выборг в субботу, поспав 4 часа после клуба, а по приезду решить: "к черту! поплыли-ка на маяк!", а в ответ услышать: "Поплыли! Ура!". И черт с ним, с этим маяком, да пофигу, что не доплыли. Черт с ним, потому что вы решили остаться здесь на ночь, пить вино, шутить и гулять. И утром, невкусно позавтракав, пойти по старому городу, дойти до парка и лежать там в безлюдном лесу, молчать, смотреть в небо и верхушки деревьев. А потом нарочно опоздать на последнюю электричку и снова остаться здесь. Остаться и снова пить вино, не спать и узнавать друг друга чуточку лучше.
Это так классно.
Это так классно.

я приезжаю домой в 12 ночи, мою руки, сижу 10 минут на полу с кошкой, делаю ей тест на уровень сахара в крови, колю инсулин, а потом ещё сто лет вожусь с цветами на балконе. в полной темноте - пытаюсь понять нужно ли их пшикнуть или полить. боже. самое ужасное, что обычно я делаю это в полуадекватном состоянии. мы стали слишком часто пить с друзьями. жизнь в конце лета всегда становится полным дерьмом, поэтому мы приезжаем после работы в бар и пьём там пиво, пытаясь забыть о бренности бытия. потом идём по домам, забираемся в свои пустые кровати, выключаемся на несколько часов и все по новой. бессмысленные тупые дни, когда ты либо изображаешь счастье - либо спишь. у меня от этого болит живот. я всегда хочу спать. меня всегда все раздражает.
я приезжаю в кофейню и все ненавижу. выпиваю первую чашку кофе, привожу все в порядок после утреннего потока людей, а потом иду завтракать в 4 часа дня. после второй кружки кофе и пятой сигареты жизнь более терпимая. если отключить голову и не анализировать постоянно себя, то время идёт быстрее. я так много улыбаюсь за день, что иногда даже чувствую короткую, но реальную радость. но потом, когда ночью лежу в кровати, становится тошно от себя и от пережитого. даже если с случается что-то хорошее - помогает ровно на 10 секунд. больше всего меня раздражает тот факт, что мы не можем прямо сейчас взять зубные щётки и уехать на дачу, потому что все работают. мне больше всего на свете хотелось бы оказаться очень далеко от моей квартиры и моей работы. и от моей жизни. но, как и всегда, жизнь продолжается. хочешь ты этого или нет.
смешно. смотрю в архиве посты, которые я тут писала год назад. год назад мне казалось, что мне нравится один парень. он, в какой-то степени, очень замечательный и мы друг другу в чем-то подходим. я, оказывается, очень влюбчивый человек. вчера мы с этим парнем случайно столкнулись около метро. мы работаем на соседних станциях, поэтому доехали вместе. курили около входа в подземку, обсуждали хуйню. как два зомби в пол второго дня. оба в чёрных худи. в вагоне мы не почти не говорили - он спал у меня на плече, а я читала книжку. я отвлеченно думала о том, что мы, скорее всего, кажемся людям вокруг парочкой. от этого стало смешно.

вещи не меняются, а просто становятся другими. я вчера думала об этом, когда мы с друзьями расходились по домам после бара. у меня все те же друзья, что и в школе. мы все так же планируем совместные поездки и выходные. только теперь приходится отпрашиваться не у родителей, а у работодателей. и теперь каждый из нас уходит с прогулки домой в пустую однушку, где проведёт ночь в полном одиночестве, чтобы утром проснуться и пережить ещё один день на работе/учебе, утопая в своих мелких заботах. мы завели себе работу, новых лучших друзей. у нас есть планы на лето и драмы, которые касаются только нас. после стольких лет дружбы в школе, когда мы делили между собой абсолютно все - это кажется непривычным. до сих пор. хотя, конечно, остались мелочи, которые выдают то, что мы провели 3 года абсолютно вместе. например, то как в нашем кругу отсутствует понятие личного пространства или личных вещей. типо если сигареты или чипсы лежат на столе, то они общие. не думаю, что кто-то кроме меня обращает на это внимание, но мне забавно отмечать такие штуки у себя в голове.
я переехала из своей квартиры в квартиру сестры, чтобы ухаживать за ее кошкой и цветами. поэтому теперь я просто ебаная мама кошка. в моей сумочке всегда есть инсулиновые шприцы и прибор для определения уровня сахара. и после работы я захожу к себе, чтобы уколоть свою кошку, а потом иду к сестре, чтобы проделать это ещё раз. боже, а эти бесконечные поливания и опрыскивания цветов… все ещё не могу поверить, что жизнь зашла так далеко. что у меня теперь есть трудовая книжка и зарплата. что в компании мы стали чаще разговаривать о свадьбах, детях, машинах и отпусках. это кажется сюрреалистичным. мне все думается, что однажды я проснусь, а за окном будет 10 класс.
сейчас мне грустно приходить домой, зная, что там нет других людей. наверное со временем это приходит. хотя ты все равно ощущаешь себя маленьким и недостаточно взрослым для этого дерьма. но, думаю, это тоже проходит.

это я учусь существовать на работе без культа личности. другими словами - принимаю тот факт, что парень-программист устал торчать в нашей кофейне 7/7. поэтому я просто заново открываю для себя эту прикольную работу, наполненную любовью ко всем людям, а не только к некоторым. мне тут заново нравится. вообще, я должна благодарить программиста, что он больше не приходит. теперь у меня появились планы на увольнение. я думаю остаться тут ещё на два месяца, а потом закончить это все.
сегодняшняя пятница в кофейне прекрасна. прямо как до карантина. я чувствую себя супер счастливой, когда болтаю 20 минут с каким-то банкиром про латынь; когда флиртую с полицейским; когда наш офигенный постоянный клиент шутит, что пойдёт вместе со мной на суд из-за нарушения масочного режима. я так много разговариваю, что реально устаю. я, в перерывах между пиздежом и кофе, ужинаю лавашом со шпинатом. и, господи, мне кажется, что все вернулось к норме. все снова? обычно? и это тоже даёт каких-то сил.

Переезд в новый телефон — как маленькая смерть

сижу в пустом зале моей кофейни, пьют кофе на кокосовом, ем сэндвич с моцареллой. по радио играет новая песня эда ширана. это мое воскресное утро в 15 часов дня.
завтра в мск отменяют qr-коды, поэтому мы можем наконец открыть зал. мне это одновременно нравится и нет. за эти 3 недели мы все так привыкли пинать хуи, лежать на диванах в зале, громко смотреть футбол, борьбу, спать после обеда… печально этого лишаться. но зато у нас теперь опять будут сидеть люди. без них тут очень пусто с печально. когда приходишь на работу и пробираешься в раздевалку через столики со студентами, парочками, офисными работниками - это заряжает тебя. меня. чужое присутствие, постоянная болтовня, керамические чашки. наши постоянные клиенты наконец вернутся. больше всего на свете я скучаю по парню-программисту, на самом деле. мы не виделись настолько долго, что мне перестало даже быть грустно. на какое-то время. но стоит кому-то вспомнить о нем во время разговора - меня накрывает небольшая тоска. без парня-программиста кофейня выглядит непривычно. без него непривычно выглядит перекрёсток пятницкой и климентовского. мне непривычно не ждать никого. и от этого невыносимо скучно.
в любом случае, эта жизнь продолжается. со мной или без меня. но в данный момент лучше со мной, потому что только я сильно жду возвращения людей и собираюсь красиво расставить все столы, стулья и всю эту херню.

если бы это был сериал, то эта серия была бы про проблему деторождения.
я не хочу ребёнка раньше 30 лет. понимаю, что, с учётом моего я, у меня и в 30 с этим будут проблемы. боже, просто все вокруг такие «собираюсь рождать в ближайшие 5 лет», а я болтаюсь между самоубийством и магистратурой.
к нам в кофейню ходит девушка с ребёнком. мне кажется, ей где-то 24-27 лет. она довольно полная, относительно богатая, выглядит счастливой, но уставшей. ее дочке около 2х лет. они совсем не похожи, но я зачем-то сегодня ей сказала, что они как близняшки. не знаю зачем. я так часто говорю бред, чтобы просто не молчать. и она так просияла - принялась мне рассказывать про дочку, про папу, про всю эту чепуху. мне стало ужасно от мысли, что когда-нибудь я тоже буду такой. хотя эта девушка довольно милая, ребёнок классный. но мне кажется, что после родов, девушка перестаёт быть девушкой и становится матерью. а ещё к нам ходит мужчина с собачками. я тут часто про него пишу, он наш постоянный клиент. обожаю его. ему где-то 40, у него 3 прекрасные собаки. он ездит на хорошей машине, пьёт шампанское на балконе по вечерам, если жарко и не очень любит людей. я знаю его имя. мы сегодня встретились, когда я шла с работы до метро. он стрельнул у меня сигарету, и мы стояли курили и болтали. я спросила у него - зачем нужны дети, если есть собаки. и он сказал, что дети нужны, чтобы потом гулять с твоими собаками. у него нет детей.
и мне весь вечер теперь кажется, что я живу где-то между этими историями. мне бы, с одной стороны, хотелось ребёнка. говорить о нем, вытирать ему руки влажной салфеткой, брать мужу домой сендвичи в пекарне. а с другой… я бы хотела просто приходить домой и пить шампанское. я думала об этом, когда ехала к себе. думала об этом когда шла до подъезда. и потом вспомнила, что тоже мать. и завернула в аптеку, чтобы купить шприцы для своей диабетичной кошки. пришла домой, распаковала шприцы и поняла, что я плохая мать. шприцы не те - слишком большие. и какие тут дети? какие тут дети в ближайшие пять лет? я не могу купить нормальные шприцы для кошки.
мне не хочется быть такой же мамой как моя мама. она прекрасная. мой пример для подражания. она умная, красивая, смешная, талантливая, взрослая. никогда не готовила мне завтраки. никогда не делала со мной уроки. никогда не рассказывала мне откуда берутся дети. она родила меня в 36. увешала мою детскую комнату рембрандтом и босхом. пела мне гребенщикова на ночь и читала дневники дочки марины цветаевой. она позволяла мне все - разноцветные волосы, жуткий макияж, фильмы ужасов, бессонные ночи за компом. когда она видела мои подростковые шрамы - молчала. один раз в жизни ругалась на меня за пьяное состояние в 15. я смотрю на детские фотки, где она надевает мне малину на пальцы и пьёт пиво… и мне смешно. какой ребёнок?
моя сестра родила ребёнка в 23 года. она очень хорошая мама. она научилась готовить здоровые завтраки, научилась отвечать на миллиард вопросов, научилась ругаться и быть жесткой, научилась бросить свою любимую работу и театральную жизнь. выбрала своему сыну хорошую школу. я вижу, что она, в первую очередь, всегда думает о своих детях и их желаниях, а не о себе. они за обедом смотрят эти жуткие развивающие передачи. у них вся квартира завалена игрушками и энциклопедиями.
если анализировать это все, то, оказывается, не имеет значения - родить в 20 или в 30. ты просто либо готов стать родителем либо нет. и возраст тут совсем не играет роли. я хочу ребёнка после 30, потому что надеюсь, что что-то во мне поменяется. но это ведь нельзя утверждать?

сегодня мой день начался с трёх собачек. мужчина с собаками заглянул к нам поздороваться и забрать свои печеньки. я вышла из-за кассы и долго гладила пёсиков. такое счастье. они меня всю облизали.
ещё приходил парень из бара. мы в это время обсуждали футбол с нашим баристой и техником кофемашин. я спросила у парня из бара - за кого он болеет. за англию. я тоже болею за англию. просто без вопросов. ох, кажется, я не очень нравлюсь этому чуваку. он никогда не хочет со мной разговаривать. это относительно печально, потому что мне бы хотелось с ним болтать. он кажется забавным и интересным.
ехала домой в маршрутке и наблюдала драматичную сцену. девушка и парень. оба в слезах, ссорятся. чел, как я поняла, пришёл к ней на работу с цветами, но в доску пьяный. и «опозорил» ее перед коллегами. она ему высказывала, ругала его, а он плакал и говорил, что «не хочет ее терять». господи, меня, конечно, чуть не стошнило, но я много потом об этом думала. думала о том, что в моей жизни никогда не возникало подобных проблем. наверное, потому что я сама больше отношусь к тому типу распиздяев, которые могут пьяные позорить кого-то. пыталась вспомнить свои ссоры с моими любовными интересами. но я и не тот человек, который ссорится, поэтому не смогла. ничего не полезло в голову кроме всяких глупостей из разряда «он проспойлерил мне смерть хана соло» (боже, вообще, это была очень серьёзная ссора. мы даже не разговаривали несколько дней). мы не ссорились, я никогда никого не контролировала, не запрещала никому ничего. но никто из них никогда не таскал мне на работу цветы. ссорящаяся парочка потом, после оров и попыток выйти из маршрутки, затихла и уснула в обнимочку. забавно, что даже в такой ситуации - в их мире не существовало ничего кроме друг друга. конечно, не существовало. эти пидорасы орали всю поездку, перекрикивая музыку у меня в наушниках.
каждый день на углу пятницкой и климентовского стоит дедушка и просит милостыню. я наблюдаю за этим из окна кофейни и всегда расстраиваюсь. расстраиваюсь и собираю ему всякие пирожки, круассаны в пакет, а потом отправлю какого-нибудь парня, чтобы тот сгонял до деда и отдал ему еду. это мой способ почувствовать себя лучше. когда эти парни-«доставщики» возвращаются, я спрашиваю сказал ли им что-нибудь дедушка. но они все отвечают, что нет. и мы решили - дед немой. я думала так где-то неделю, но сегодня он зашёл к нам в кофейню. мне кажется, ему просто было интересно посмотреть на человека, который отправляет ему булочки. и блин! дед со мной заговорил. он попросил у меня стаканчик холодной воды, а потом начал желать мне хорошего жениха. мы попрощались.
очень много разговоров о «женихах» в моей жизни. уже невозможно. мои подруги говорят, что собираются рожать в ближайшие 5 лет. меня это ужасает. черт, даже мои одинокие подруги так говорят. меня удивляет, что они так уверены в том, что встретят кого-то особенного за такой короткий срок. я не собираюсь рожать до 30 - 100%. и вообще рождение ребёнка, отношения, замужество… не моя тема. мне все время кажется, что единственный человек, от которого я бы хотела ребёнка, уже убил себя и все решил за нас двоих. троих. и с моей личной жизнью все давно стало понятно. для меня это даже не печально. но это последняя вещь, которую я собираюсь обсуждать с другими людьми. поэтому обычно я просто киваю, когда мне говорят, что нужно срочно заводить себе молодого человека. заводить. как собачку.
ох, вообще, я в каком-то жизненном кризисе. мне нужно сходить к врачу. окр перестало работать. в жизни ничего не происходит хорошего, поэтому я обросла каким-то ужасным количеством ритуалов. мне постоянно кажется, что моя жизнь такое дерьмо, потому что я не сосчитала вот эти ступеньки правильно. или вот эти. или вот эти. с к концу недели я не могу нормально доехать до работы - постоянно напряжённо считаю, обхожу, трогаю, анализирую. это немного давит. и давит тот факт, что жизнь просто дерьмо. просто так. и это не зависит от ступенек.

Больно разочаровываться в людях, которыми восхищался

это я. просыпаюсь в 6:30 утра, чтобы проводить мою австралийскую подружку с дачи. я в пижаме и босиком. кручусь вокруг пустых бутылок и спящих тел - упаковываю ей кусочек тортика с собой. мне становится немного странно, когда я думаю о том, что моя мама сделала бы также. сажаю ее в машину, закрываю калитку и задерживаюсь на минутку на улице, чтобы подышать свежим утренним воздухом. и чувствую какое-то иррациональное счастье.
закрываю калитку, поднимаюсь на верх, ложусь на кровать, зачем-то пишу этот пост. я не считала ступеньки, не дергала дверь, не проверяла все замки, мне похуй на заветрившийся торт. и нет этого жуткого чувства тревоги. вообще нет.

Это только кажется, что путь Алхимика тернист и полон острых камней. На самом деле ко всему быстро привыкаешь. Кипятить на песчаной бане гнев, прокаливать в фарфоровом тигле стойкость, гнаться за конденсатом хрупкого счастья.

Рецепт сомнения так вообще очень прост: двенадцать грамм кофе, пять - сахара и двести миллилитров крутого кипятка.

"Завари мне кофе", - прошу я, глядя на твои плавные движения, а руки чуть заметно дрожат. И дрогнут ещё не раз, прежде чем я поднесу чашку к губам и вдохну поднимающийся от неё пар.

Во сне я не чувствую запахов.